АРМЯНСКИЙ ЭЛЕКТРОМАЙДАН: ЗАКАТ «СОВКА» ВРУЧНУЮ

АРМЯНСКИЙ ЭЛЕКТРОМАЙДАН: ЗАКАТ «СОВКА» ВРУЧНУЮ

01 июля 2015

Петр Погибин

Это еще не Майдан, но и далеко не бытовой бунт против тарифов. Мы наблюдаем разворачивание мощного движения протеста. Сегодня оно выдвигает исключительно социально-экономические требования и осторожно критикует правительство. Но логика революционного процесса (а революционная ситуация в Армении вызрела уже давно) в том и состоит, что социальные требования невозможно реализовать без революционных преобразований в сфере политических отношений. Клиентистский режим Сержа Сарксяна неизбежно падет. Будет ли это в результате досрочных выборов или путем нового уличного протеста (уже с политическими требованиями), покажет время. Кроме того, то что называется «большой турбулентностью» Кавказа, начнется с Армении, но ею явно не закончиться. Закат «совка» начался.

Критический износ политсистемы

Уже к середине 1990-х годов в Армении наблюдалось катастрофическое отчуждение власти от народа. Противостояние власти часто принимает радикальный характер, митинговая активность достаточно велика, но в реальности политическая оппозиция оказывает незначительное влияние на процесс государственного управления. Номинально в стране существуют демократические институты (многопартийность, свобода слова и т. п.), но в действительности складывается олигархическая система политической власти.

По мнению армянского эксперта Александра Искадеряна, политическую систему, которая складывается в Армении, нельзя назвать классическим авторитаризмом. В условиях крайней скудности природных ресурсов, в частности, энергоносителей, государство не имеет возможности раздавать натуральную ренту; бизнесмены должны заработать деньги, заключая между собой соглашения о разделе зон влияния, и только потом их можно обложить налогом, будь то официальным или «серым».

Естественным итогом такого процесса становится коалиция. Это коалиция представителей торгового и производственного капиталов, региональных «князьков» и государственных служащих, многочисленных лобби экспортеров и импортеров. Президентская власть – лишь часть этой системы, хотя и очень крупная. И Парламент, и Правительство в такой системе неизбежно оказываются коалиционными. Это происходит и на формальном уровне: в Армении уже сложилась традиция формирования коалиционного Правительства, даже когда в этом нет политической необходимости. Сама по себе правящая партия также представляет собой, по существу, систему коалиции различных элитных групп.

Такая система кажется ее участникам достаточно устойчивой. Даже Американский Фонд Мира и журнал Foreign Policy присвоили Армении в 2015 году индекс «уровень стабильности выше среднего – низкий уровень рисков»: 108 место из 178 стран в рейтинге «Слабости государств мира 2015» (Рейтинг слабости государств мира 2015 года (Fragile States Index 2015) отражает способность (и неспособность) властей контролировать целостность своей территории, а также демографическую, политическую и экономическую ситуацию в стране).

Однако главный элемент неустойчивости заложен в самом устройстве политической системы – в том, что политика остается почти исключительно делом элитных групп, а более широкие массы включаются в нее практически только во время выборов, которые в результате превращаются своего рода в стихийное бедствие. Сцепка «чиновник – законодатель – предприниматель» создает ситуацию «бифуркационного застоя», когда власть может устойчиво воспроизводить себя, не прибегая к массовым репрессиям, однако это – не власть народа, а власть политиков.

Как верно отмечает российский политтехнолог Глеб Кузнецов, виновником этой ситуации согласно общему мнению является «карабахский клан», монополизировавший власть и экономику; при этом партнерами по захвату армянской экономики карабахцами по опять же общему мнению являются русские.

Мы имеем дело не с молодыми полевыми командирами, только что выигравшими войну, а с пожилыми, больными, уставшими бюрократами, погрязшими в коррупции и мелких дрязгах».

Отказ от модернизации

Армения находится в «недружественной» геополитической среде, что формирует у армянского политического класса изоляционистские подходы к экономическому развитию или «патрон-клиентистские» концепции «субсидированной» экономики (за счет инвестиций в безопасность со стороны РФ и Запада).

Как отмечает азербайджанский политолог Эльчин Велиев, транспортная и энергетическая блокада Армении способствовала фактическому демонтажу промышленного производства с последующей экспансией на армянский рынок продукции иностранного происхождения – от сельскохозяйственной продукции из Ирана до высокотехнологических товаров из Арабских Эмиратов. В свою очередь, благодаря населению республики, которое в силу разных причин не выехало за границу, но у большей части этих людей есть поддержка родственников из-за рубежа (как правило, в валюте), – на свет родилась резервационная схема бизнеса. Трансферты являются главным доходом значительной части населения Армении. Эта система идентична ситуации в Республике Молдова, где трансферты выступают основным источником «живых средств» для населения.

По разным оценкам, 35–40% от валового внутреннего продукта в Армении состоит из «теневого бизнеса», это значит, что эта деятельность выходит за пределы какого-либо государственного контроля, и, разумеется, представляет огромные потери для налоговой базы.

Приоритеты экономического развития Армении неочевидны. Как отмечает Давид Степанян, за последние годы при двух последних президентах Армении ее экономика меняла свои локомотивы как перчатки. Вначале, после появления в стране корпорации Synopsis, приоритетной была объявлена IT-сфера.

Впоследствии, в докризисный период локомотивом была провозглашена гранильная отрасль, также демонстрировавшая в то время определенные успехи. И, наконец, в 2007–2008 годы на фоне строительного бума, опиравшегося на российские капиталы сомнительного происхождения и охватившего в основном центр Еревана, локомотивом армянской экономики была объявлена сфера строительства. Осенью 2008 года мировой финансовый кризис расставил все на свои места, лишив экономику локомотивов, обеспечивающих ее рост, в лице строительства, «развивающегося» рынка недвижимости и горнорудной промышленности». За последние два года неконкурентоспособными оказались некогда процветающая гранильная отрасль, перерабатывающие сельхозпродукцию предприятия, аграрный сектор и другие экс-локомотивы.

Малый и средний бизнес немедленно ответили на усиление налогового бремени, массово перебираясь в соседнюю Грузию, власти которой, следует это признать, создали прекрасный инвестиционный климат для армянского бизнеса.

По мнению эксперта отдела странового анализа ЕАБР Армана Ахунбаева, даже после кризиса 2008 года серьезной коррекции модели развития Армении не произошло. Практически восстановившиеся в объеме денежные переводы продолжают играть большую роль для финансовой стабильности, а также значительно стимулируют внутренний спрос. Несмотря на хорошие макроэкономические показатели и смещение экономического активности со строительства на другие отрасли экономики, модель развития остается неустойчивой и требует проведения серьезных реформ со стороны руководства страны. Повышение внешней конкурентоспособности, стимулирование экспортоориентируемой обрабатывающей промышленности, дополнительное стимулирование импортозамещающей агропромышленности, повышение уровня технологической сложности и избавление от сырьевой зависимости, улучшение технической оснащенности производителей сельскохозяйственной продукции и их укрупнение и т.д. остаются основными вызовами экономической политики.

Детонатор

По словам российского эксперта по Кавказу Сергея Маркедонова, нарастание протестных настроений в Армении фиксировалось весь прошлый год. Свидетельством этого может быть результат оппозиционного кандидата в президенты Раффи Ованнисяна, который получил 36%.

Эти настроения никуда не исчезли. Только в мае текущего года акции протеста против подорожания электроэнергии прошли в 15 городах, в том числе Ереване, Гюмри, Ванадзоре, Армавире и Иджеване. До этого власти предприняли попытку повысить цены на проезд в маршрутках, однако это вызвало бурную реакцию, и власти были вынуждены от отказаться от такого шага.

Формальной причиной для протеста стало повышение тарифов на электроэнергию по просьбе «дочки» российского ОАО «Интер РАО» компании ЗАО «Электрические сети Республики Армения» (ЗАО «ЭСА»). На прошлой неделе Государственная комиссия по регулированию общественных услуг Армении (КРОУ) лишь частично удовлетворила просьбу и приняла решение повысить цену за киловатт электроэнергии в Армении на 6,93 драма (около 0,31 укр. грн., или 78 рос. коп.) за 1 кВт/ч вместо прежних неполных 42 драм (около 1,85 укр. грн., или 4,6 рос. руб.). Новый тариф начнет действовать с 1 августа 2015 года.

В армянской прессе сообщается, что ЗАО «ЭСА» накопила огромные долги (250 млн. долларов) по причине неэффективного и даже преступного менеджмента и хочет переложить свои убытки на плечи налогоплательщиков. Примечательно, что эти факты не были секретом для правительства Армении. Еще в мае министр энергетики Армении Ерванд Закарян открытым текстом говорил о том, что «одна из причин нового повышения тарифов – это плохое управление в компании ЭСА и воровство».

Тут следует сделать одно принципиальное замечание. Дело в том, что коррупция в постсоветских странах имеет для путинской России дополнительную политическую стоимость. Коррумпируя руководство страны, позволяя местным президентам воровать на газе, электроэнергии, на кредитах и проч., поощряя сохранение непубличности финансовых потоков, работая через посредников, Кремль тем самым усиливает зависимость местной власти от себя. Коррупционный пакт удерживает страны в орбите Москвы еще сильнее, чем сила оружия. Как только это договор расторгается, Россия теряет контроль. Именно поэтому во время украинского Майдана Россия, как государство, поддержала клептократический режим Януковича. Путину был важен не сколько сам экс-президент, сколько коррумпированная система управления, которая защищала лучше любой военной силы российские интересы в Украине.

Подобная схема применима и к Армении. Как только армяне захотят разорвать порочную практику и выйти из-под российского неоколониального внешнего управления, Дмитрий Киселев объявит их карателями, ответственными за убийство невинных азербайджанских цивильных в Ходжале.

А то, что это до этого часа «Ч» осталось не так много времени указывает даже открытая статистика армянского правительства.

Минимальная зарплата в Армении составляет 35 тыс. драмов (около 87 дол. США, или 1542 укр. грн., или 3855 рос. руб.). Средняя зарплата колеблется в пределах 300 долларов США. Но это весьма приблизительный показатель, ибо есть еще и теневая экономика.

Коммунальные расходы составляют примерно 1/3 средней зарплаты в Армении. Однако многие живут за счет трансфертов. По мнению армянского социолога Жанны Андреасян, большая часть населения Армении тратит то, что было заработано за рубежом. Причем, без учета того, что сами столько не зарабатывают. Жители регионов не удовлетворены качеством своей жизни в местах своего проживания. Проблема также заключается в том, что искажены представления о городе и сельской местности. В Армении не сформирована идея благоустроенной деревни, из-за чего у сельских жителей возникают ощущения лишений и неудовлетворенности. Конечно, одной из причин является также и социальная необеспеченность. К этому добавляется и фактор трудовой миграции, когда жители деревень и сел не хотят жить сельской жизнью и выполнять соответствующую работу.

Существенная часть населения имеет либо ограниченный доступ, либо никакого доступа к основным коммунальным услугам, таким как вода (в том числе горячая вода), газоснабжение и телефонная связь.

Социально-экономические условия для протеста налицо. После силовых действий со стороны руководства Армении протест явно радикализируется и начинает активно проникать в провинцию. Рекрутинг участников происходит среди бедных слоев сельского населения. Даже если часть общественных активистов «уйдет с улицы», многие продолжат воспроизводить протест по тем или иным бытовым поводам, пока революционная стихия не завладеет широкими массами.

Как пишут непосредственные участники событий, «15 тысяч человек для миллионного Еревана и двухмиллионной Армении — это действительно немало. Во время разгона если не основная, то значимая часть участников сидячей забастовки были люди, которых в медиа принято называть активистами. К вечеру подтянулась улица («пацаны с района»). То есть это люди, в основном, без политического и «активистского» прошлого, со своими довольно специфическими представлениями о справедливости. При этом они настроены агрессивно, и их действительно много (и судя по всему, станет еще больше). Привычные активистские приемы координации в этом контексте работают очевидно плохо. Попытки инициативной группы править балом из раза к разу отчетливо проваливаются. На протестах представлены люди и группы разных политических взглядов: от правых консерваторов до анархо-коммунистов и феминисток. Либералы, социал-демократы, неопределившиеся и прочие. Правых по-прежнему значительно больше».

Движущая сила протеста

По словам армянского антрополога Гаяне Шагоян, в Армении зарегистрировано около 5 тысяч общественных организаций, институциональным видом которых являются гражданские движения. Они появляются в республике на протяжении последних двадцати лет, представляя интересы отдельных групп в виде общественных протестов. Предметом борьбы гражданских инициатив становятся те темы, которые не входят в повестку дня ни властей, ни оппозиции. Очень часто гражданское движение становится узкоспециализированным (протесты водителей, торговцев и т.д.), что говорит об отсутствии соответствующих институтов у властей. Гражданские инициативы в стране не хотят себя ассоциировать с политическими силами. Активисты считают себя «третьей силой» – между провластной и оппозиционной.

О незавершенности процесса формирования политико-правовой модели в Армении говорит и армянский политолог Акоп Бадалян. Он считает, что конституционная реформа 2005 года не помогла предотвратить потрясения в электоральный период 2007–2008 годов.

В то же время, при подобных проблемах «элит» и гражданского общества конституционные изменения становятся инструментом для решения сиюминутных задач.

После кровавых событий 1 марта 2008 года, когда во время протестов против нарушений на выборах президента в ходе столкновения митингующих с полицией погибло не менее 8 демонстрантов, ранено более 300, руководство Армении пыталось не применять силу.

Теперь ситуация изменилась.

Как сообщает блогер Зара Харутюнян, интересна реакция СМИ, которые известны как финансируемые Микаелом Минасяном (он же – Мишик, считается «серым кардиналом» нынешних властей) – они всячески поддерживают и максимально освещают происходящее. Плюс к протестам активно присоединяются звезды шоу-бизнеса. В частности, известный актер Айк Марутян, который, по слухам, близкий друг Минасяна.

Мы наблюдаем в Ереване феномен трансакционного активизма, когда происходит диффузия разных общественных групп, политических партий, молодежных моббов, футбольных фанатов, неформальных сетей в одно большое протестное движение.

Зара Харутюнян пишет, что «если прослеживать риторику инициативы «Нет грабежу», которая изначально организовывала акции протеста против повышения тарифов и которая имеет довольно противоречивую репутацию (в частности я не склонна им доверять ни капли), – они явно не планировали и не ожидали такого развития событий. И да, ситуация уже давно вышла как минимум из-под их контроля. Радует самоорганизация людей. Уборка территории, обеспечение водой, едой, картонами и одеялами – все вовлечены и со всем справляются.

По-прежнему много ментов в гражданском. В интернете люди собирают фотографии, уже есть небольшая база данных».

Как и на Майдане в Украине, партии пытаются успеть на Майдан, но сталкиваются с явным недоверием общественных активистов. Армянский национальный конгресс, Наследие, Процветающая Армения, Дашнакцутюн и другие не только «проспали» протест, но и оказались к нему не готовыми. Непартийный майдан в тренде теперь и в Армении.

Армения как «слабое звено» России на Южном Кавказе

Теперь о том, что ряд армянских активистов всячески пытается отмежеваться от любых аналогий с украинским Майданом. Это своеобразное табу для местных активистов.

Некая недосказанность армянского протеста. Очень хорошо описал ситуацию недосказанности армянского протеста эксперт по вопросам Кавказа и Центральной Азии Вадим Дубнов: «Семь драмов слишком тесны для вопросов, которые хочется задать, но ни шагу в сторону, потому что любая сторона окажется антикремлевской, а это табу даже для тех, кто готов партизанить».

По мнению Глеба Кузнецова, «роль России в глазах армян не является настолько однозначно позитивной, как кажется из-за рубежа. Основными претензиями являются: а) «предательство Ленина» с передачей значительных армянских территорий Турции; б) остановка под российским давлением победного наступления на Баку в ходе Карабахской войны – при том, что оружием Россия торговала равно и с армянами, и с азербайджанцами; в) политика «или Россия, или весь мир» – армяне хотели бы иметь тесные хорошие отношения и с Францией, и с США, и с Россией одновременно; г) вывод из хозяйственного оборота огромного количества земель под российские военные базы, полигоны и приграничную полосу. На турецкой стороне грядки и домики идут до самого берега Аракса, на армянской – вспаханная полоса, тысячи гектаров земли, выведенной из оборота, сопряженное с серьезным моральным разложением российского офицерства».

Да никакого «антироссийского майдана» в Армении нет! В этом можно согласиться с армянскими и российскими обозревателями. Но есть параллельный процесс роста политической активности очень бедных людей и физическое устаревание властной машины, ее медленно идущее разложение» (Глеб Кузнецов).

Действительно, «вопрос о выводе российских войск пока не стоит» и правда то, что 60% армян настроены позитивно к России и видят в ней «защитника» в условиях агрессивного внешнего окружения. Но каждый протест, каждый успех улицы в борьбе с политическим режимом снижает критический порог лояльности к России. И не важно будет ли протест успешным или закончится поражением активистов.

Сама Россия не дает способных обнадежить армянское общество меседжей. Как пишет обозреватель газеты «Lragir» Акоп Бадалян, Россия – ненадежный союзник Армении. Москва вооружает не Армению, а 102-ю российскую базу в Армении. То, что эта база не учитывает интересы Еревана, доказывает пример обвиняемого в расстреле армянской семьи (7 человек!) в Гюмри российского военнослужащего Валерия Пермякова.

По мнению большинства экспертов, перспективы Армении зависят от того, насколько руководство республики готово отказаться от резервационной схемы бизнеса, сможет ли оно пойти не путем раскручивания репрессивных мер, а формирования площадки для общественного диалога. Но нынешний режим уже раз «эмоционально сорвался» и вряд ли остановиться.

Будущее демократического транзита Армении зависит также в значительной мере от дальнейшего реформирования политико-правовой модели и пересмотра геополитического выбора в пользу Европы. Как верно заявил старший эксперт Центра региональных исследований Давид Шахназарян, «Армения добровольно не вступала в ЕАЭС, это не было суверенным решением ни армянского народа, ни властей, это было навязано со стороны России».

Политико-правовые модели, которые созданы в Армении, Азербайджане и частично в нынешней Грузии, исчерпали свой ресурс постсоветской модернизации. В условиях, когда рушится глобальный миропорядок, много региональных и внерегиональных игроков с удовольствием примут участие в игре с большими ставками. Турбулентность Кавказа начнется с Армении, но Арменией вряд ли закончится.

PostScriptum

Пока писался этот материал, пришло сообщение о том, что правительство Армении предлагает в качестве промежуточного решения аудит компании Электросети Армении (от 3 до 6 месяцев), а всё это время повышение тарифов на электроэнегию будет субсидироваться из бюджета. Если же по итогам аудита выяснится, что повышение было необоснованным, правительство компенсирует потраченные средства за счет компании ЭСА. С другой стороны, часть организаторов протеста ушло с улицы и заявило о готовности к переговорам. Вряд ли стороны будут довольны половинчатыми компромиссами. Каждому из них нужна своя «история успеха». А это дает надежду на то, что мы еще увидим закат «совка» на Южном Кавказе.

http://okara.org